Яковенко Андрей Вячеславович
доктор социологических наук, профессор кафедры социологии, Луганский национальный университет им. Владимира Даля, г. Луганск
kaphedra_soc_rab@mail.ru

Социальные парадоксы сетевого образования

Аннотация
Анализируется содержание целого ряда парадоксов, возникающих в системе социальных связей и отношений на базе активного продвижения сетевых форм получения образования. В частности, выделены социально-профессиональный, социально-экономический, социально-информационный и социально-гуманитарный парадоксы. Последний детализируется с учетом проблем социального равенства, прозрачности общественных процессов и глобального гуманизма. Заостряется внимание на продолжающейся актуализации парадокса, согласно которому универсальная по своей технологической и образовательной составляющей среда знаний продолжает пребывать в поле жесточайшего конкурентного противоборства.

Ключевые слова: парадокс, общество, образование, способности, информационно-коммуникационные технологии, будущее.

_____

Andrei V. Yakovenko

Doctor of Sociology, Professor of the Department of Sociology, Vladimir Dahl Lugansk National University, Lugansk
kaphedra_soc_rab@mail.ru

 

Social paradoxes of network education

 

Abstract

The article analyses content of a number of paradoxes arising in the system of social connections and relations on the basisof active promotion of network forms of education. In particular, author highlights socio-professional, socio-economic, socio-information and socio-humanitarian paradoxes. The latter isdetailed taking into account the problems of social equality, transparency of social processes and global humanism. Attention isdrawn to the continuing actualization of the paradox, according to which the environment of knowledge, universal in its technological and educational components, continues to be in the field of the most severe competitive confrontation.

Keywords: paradox, society, education, abilities, information and communication technologies, future.

_____

За последние годы было высказано множество аргументов, как в пользу, так и касательно нецелесообразности так называемого "сетевого образования". Но , как это часто случается с резонансными темами, затрагивающими, а порой и "взрывающими" общественное мнение, объем доводов, профессиональных материалов не снимает с повестки дня вопрос об их актуальности. Напротив, создает ситуацию едва ли не безвыходности. Поскольку многое уже проанализировано, сказано, представлено в респектабельных презентационных формах. И, тем не менее, многочисленные продуктивные с теоретических позиций полемические обсуждения, особенно в понятийной плоскости, отнюдь, не позволяют разобраться с практической фабулой, лишь добавляя в копилку разносторонних тезисов объемы информации.

Развитие технологий, сделавших вначале возможным, а затем и доступным массовое распространение знаний посредством Интернет-ресурсов уже давно поставило на повестку дня важность определения социальной перспективы общества, в котором традиционные формы овладения достижениями человеческой мысли становятся в лучшем случае лишь одним из элементов сетевого образования. Равно как и отчетливо обозначило сонм парадоксов, возникающих по мере проникновения сетевых практик в образовательные системы. Дискуссии об особенностях, критериях, последствиях "революции знаний" посредством сетей все чаще выходят на значимые пласты обсуждения проекций и конфигураций общества будущего, впрочем, и настоящего, как такового. Противоречия, амбивалентности и парадоксы, проявляющиеся в социуме под воздействием стремительно развивающегося сетевого сообщества требуют не менее масштабного внимания исследователей по всему периметру научного знания.

Обращаясь к недавним разработкам по исследуемой теме, отметим в качестве одного из фундаментальных социологических трудов, характеризующих парадоксальность мышления и деятельности личности, монографию члена-корреспондента РАН Ж.Тощенко "Парадоксальный человек" [1] и корреспондирующуюся с данным изданием в методологическом плане книгу этого же автора "Фантомы российского общества" [2]. В них, как представляется, была осуществлена попытка на академическом уровне возродить на постсоветском пространстве теорию и практику нелинейной оценки событий.

Среди зарубежных работ автору неоднократно приходилось ссылаться на достаточно добротное произведение английского социолога Г. Рейнгольда, в самом названии которого уже содержится парадокс "Умная толпа: новая социальная революция", где приводится детальный, многоплановый анализ неоднозначных результирующих становления и закрепления привычек, установок общества тотальных Интернет-коммуникаций и взаимодействия[3]. Традиционно представители социологической науки указывают на значимость разработок М.Кастельса, прежде всего, апеллируя к его фундаментальному фолианту "Информационная эпоха: экономика, общество и культура" [4]. Что же касается многообразных трактовок и определений, которые в данной публикации пришлось, возможно, и не совсем точно, вложить в словосочетание "сетевое образование", то здесь есть смысл упомянуть монографию А.Ахаяна "Виртуальный педагогический вуз. Теория становления", в которой подробнейшим образом рассматриваются многие близкие данному понятию категории [5].

Повторюсь, к счастью, стремление научного сообщества непредвзято взвесить последствия социальных перемен под воздействием перехода в сетевую реальность ощутимо в деятельности многих отраслевых направлений, что в тоже время не снижает значимости продолжать и углублять уровни проработки данной проблематики.

Целью статьи выступает определение и характеристика ряда социальных парадоксов, проявившихся в общественных отношениях, по мере расширения практик обучения посредством Интернет-технологий.

При этом оговоримся, что далее оценке будут подлежать преимущественно две категории парадоксов, представленные в упомянутой книге Ж. Тощенко "Парадоксальный человек". А именно, если "парадоксы в сознании и поведении людей порождаются противоречиями жизненного опыта, когда реальная практика показывает не только существование взаимоисключающих ценностей и установок у отдельных социальных групп и людей, но и культивирование этого противоречия…", а также в результате того, что "абсолютизация прежних знаний приводит к появлению, порождению парадоксальных ситуаций, когда изменившаяся жизненная ситуация диктует иную логику и иную программу поведения людей" [1, с. 61-62]. Также позволим зафиксировать еще одну позицию, согласно которой при изучении парадоксов ключевую значимость "приобретает отказ от противопоставления одной информации другой по принципам "истинно – ложно", "верно – ошибочно", "необходимо – случайно" [1, с. 63].

Остановимся на следующих социальных парадоксах, определив их как: социально-профессиональный, социально-экономический, социально-информационный и социально-гуманитарный.

Описание обозначенных парадоксов мы предварим очевидным базовым тезисом: независимо от нашего отношения к формам получения образования с преобладающим или абсолютным использованием "сети" – это в настоящий момент разрастающаяся и укрепляющаяся по всем направлениям социальная реальность, изменить характер "наполненности" которой можно только в результате гигантского катаклизма. Также каксложно было сопротивляться распространению печатной формы передачи знания, так и невозможно удержать доминантные социальные институты от использования и совершенствования сетевых форм деятельности, передачи информации и даже навыков. Традиционно приведем цифры, демонстрирующие динамику расширения ареала "всемирной сети". Как утверждают социологи: "С 1999 по 2013 г. число интернет-пользователей увеличилось в десять раз. В 2014 г.около 40% населения в мире имели подключение к Интернету (в 1995 г. их было менее 1%). Первый миллиард был достигнут в 2005, второй – в 2010, третий – в 2014 г. [6, с.14]. Согласно последним данным ВЦИОМа (апрель 2017 г.) в Российской федерации "Каждый второй благодаря интернету проходит обучение и получает самообразование (49%)" [7]. 

Поэтому определяемый нами в качестве "социально-профессионального" парадокс базируется на, скажем так, реалиях перспективы. Оценки футурологов переполнены пророчествами о переходе к очередному технологическому укладу, в котором будут доминировать "цифровые профессии". Конкретный деловой, карьерный, профессиональный успех в целом ряде форм и видов занятости уже сегодня и тем более "завтра" будет определяться преимущественно, а по целому перечню специальностей исключительно, сетевой компонентой. В настоящий момент 36% опрошенных интервьюерами ВЦИОМа граждан РФ указали, что используют Интернет при выполнении профессиональных обязанностей [7].

Сторонники традиционных форм получения образования вынуждены считаться с тем, что реализация на профессиональном поприще нынешних студентов будет во многом зависеть от развития способностей квалифицированно работать в "сети". Например, при подготовке специалистов-социологов ведущие вузы сегодня значительное внимание уделяют уже не традиционным "контактным" способам сбора информации, а умениям и навыкам деятельности в самых различных сегментах сетевого взаимодействия, куда стремительно перемещаются маркетинговые, электоральные и многие иные до последнего времени наиболее популярные и выгодные в материальном плане зоны интересов потенциальных заказчиков [8,9]. Поэтому система профессиональной подготовки социолога с вынужденностью должна предполагать "выталкивание" перспективного специалиста в "сеть", в чем-то даже сознательно лишая его внесетевого общения.

С "социально-профессиональным" неразрывно связан и "социально-экономический" парадокс. Убежденные сторонники устоявшихся форм обучения вынуждены считаться с тем, что в наиболее успешных по финансовым и экономическим критериям странах целые отрасли экономики уходят опять-таки в "сеть". Активно формируются показатели, демонстрирующие уровень развитости государств и персоналий в отношении современных информационно-коммуникационных технологий, например, тот же "Индекс цифровой грамотности" [10]. И если продолжать педалировать тезисы о первостепенной значимости профессиональных компетенций, рассматривать эффективность общества сквозь призму прибыльности производственной и предпринимательской сфер, то не существует никаких предостережений препятствовать развитию навыков учиться в "сети" и зарабатывать посредством "сети".

Мало того, буквальное следование логике доминирования экономической эффективности, вызывает отнюдь не напрасные опасения, касающиеся рассмотрения перспектив отказа от прежних форм получения образования и тотальной замены их некими "элитарными" образовательными сетевыми ресурсами, дающими право получать соответствующие сертификаты на осуществление профессиональной деятельности. На базе данных неких "центров распределения информации" вполне могут быть сконцентрированы наиболее передовые достижения, технологии и проч., соответствующие любому уровню подготовки, и моделирующими в неотехнологическом виде "допуски" к объему и содержанию знаний. Сознательно повторимся: с позиций сугубо экономических – нынешняя образовательная система, аккуратно говоря, малоэффективна и может быть заменена сугубо сетевой информационно-коммуникативной структурой. Руководствуясь исключительно принципами оптимизации материальных средств, значительная часть преподавательского корпуса после разработки и отладки по установленным программам подготовки в заданных информпакетах-шаблонах требуемого интеллектуального продукта, может быть освобождена от исполнения привычных обязанностей.

Однако, те же сторонники форсированного внедрения передовых технологий в промышленный, банковский и образовательный секторы экономики почему-то отмечают утрату сегодняшними школьниками и студентами многих важных человеческих качеств, определяя в качестве причины подобного пагубного результата именно засилье "мировой паутины". Так Г. Греф прямо связывает увеличение времени пребывания учащейся молодежи в Интернете со снижением навыков "коммуникативности, эмоционального интеллекта, способности сопереживать, корпоративности, креативного мышления, самостоятельности, когнитивной гибкости", подчеркивая, что "это является универсальной проблемой сегодняшнего времени" [11]. Вполне очевидный парадокс.

Социально-информационный парадокс, проявляется в известном противоречии между "книжным традиционализмом" и миром "цифровых", а теперь уже и "нейропсихологических" технологий. Нет смысла широко комментировать факт перевода всей накопленной и дошедшей до наших дней информации в цифровой формат. Если верить специалистам Института экономических стратегий, то 90% мировых данных уже оцифрованы и более 50% имеют IP-адрес. Т.е. ключевой объем информации сконцентрирован в "сети", функционирует в ней и воспроизводит социальную атмосферу сообразно данной наполненности. Пока мы спорим о значимости/не значимости сетевого образования оно само по себе наличествует, благодаря информационно-коммуникационной среде, нивелирующей позиции и статусы прежних образовательных форм.

Естественно наибольшее число вопросов, неоднозначностей и парадоксов концентрируется в гуманистической области. И здесь обозначившиеся парадоксальности можно в свою очередь продифференцировать на те, что связаны с проблемами социального равенства, прозрачности общественных процессов и глобального гуманизма.

Парадокс социального равенства. Практически всегда сторонники внедрения сетевого образования апеллируют к расширяющимся горизонтам доступа ко всевозможным знаниям для представителей различных социально уязвимых групп. Но наряду с этим имеет место тенденция нарастания дефицита мест престижного, да и вообще сколь-нибудь пристойного трудоустройства. Охват образовательной аудитории, благодаря сетевому ресурсу обучения, расширяется, а возможности реализации способностей, приложения знаний дипломированными специалистами, тем более из тех же в социальном плане ущемленных слоев, подобной динамикой, мягко говоря, не обладает. Стремительное же наступление робототехники вообще ставит много вопросов о системе трудовой занятости как таковой даже среди квалифицированных кадров. В связи с чем обостряется дилемма: уровень притязаний граждан (причем не только молодежи) на базе полученного образования будет только возрастать, а способы и формы воплощения высоких профессиональных амбиций скорее всего сокращаться.

Парадокс прозрачности общественных процессов. Переход образовательного продукта в сетевое пространство, безусловно, раскрыл почти не ограниченные перспективы для публичности учебных процедур, административной деятельности вузов и т.д. Однако создание технических и технологических предпосылок для информационно-коммуникативной открытости создает известные дополнительные зоны противоречий и конфликтов. Тот же пресловутый "цифровой след" может быть двояко использован и по отношению к студентам, и по отношению к преподавателям, и по отношению к представителям руководящего корпуса учебных заведений.

Очень сложен для анализа, а уж тем более выработки каких-то конструктивных способов преодоления, парадокс касательно глобального гуманизма. Любая из наиболее общественно значимых педагогических систем, как известно, изначально должна стремиться совмещать в себе государственные и общецивилизационные гуманистические установки. Давно очевидно, что осуществляющиеся сегодня практики сетевого обучения зачастую выходят за рамки привычных государственных форм получения образовательных услуг.

При этом среди популярных Интернет-ресурсов, насыщенных образовательным контентом доминируют англоязычные платформы. С позиций опять-таки пропагандируемых принципов открытости, свободы, доступности знания – сложно найти предостережения по отношения к подобного рода практикам. Принимая же во внимание продолжающуюся, а по многим направлениям нарастающую межгосударственную, межнациональную, да и зачастую межконфессиональную конкуренцию, понятное дело, подобного рода предложения не могут оставаться вне политики и интересов, диктуемых реалиями жесточайших противоборств.

В целом, двойственное отношение к сетевому обучению, сонм противоречий вокруг данной темы, в очередной раз предметно проявляет один из фундаментальнейших парадоксов реального социума: в глобальном ключе человечество, с одной стороны, создало технологический ресурс для освоения значительнейшего объема разнообразнейших знаний, однако, с другой стороны, предлагаемые формы их освоения, не только не откликаются на потребности общества, как это было, например, с переходом ко "всеобщей грамотности населения" для решения задач промышленной цивилизации, но и вынуждают значительное число образованных и высокомотивированных людей занижать планки творческих устремлений.

Оказавшись способным вклинивать в сознание неограниченного числа представителей человеческого рода колоссальный объем информации, формируя технологии квалифицированного обучения общество в его планетарном виде не знает, как сорганизовать огромное число грамотных людей, не прибегая к шаблонным историческим прецедентам "разрушения для последующего созидания". Глобальное "горе от ума", никак не может сместиться в сторону "счастья от ума". Угрозы срыва в очередной штопор вселенской катастрофы с использованием в том числе и интернет-сервисов выглядят не фантасмагорично. 

Возвращаясь же непосредственно к предмету анализа, в заключении подчеркнем: парадокс заключается и в том, что добротные ученые никогда не прекращали говорить о кризисах, сопровождавших привычную для нас систему образования. В этом смысле нигде и никогда порывы энтузиастов не могли сломить ее известной косности. Она (образовательная система) с вынужденной готовностью откликалась на запросы конкретных социальных институтов и институций, в лучшем случае ограничиваясь лишь рекламной демонстрацией  достижений отдельных корифеев педагогической науки, которые зачастую критиковались коллегами и не получали повсеместной государственной поддержки, а если и получали, то широкое внедрение передовых разработок, опять-таки парадоксальным образом, нивелировало предполагаемый эффект, достигаемый при их локальном применении. Поэтому перманентный кризис образования плавно и динамично ныне перекочевывает в сетевое сообщество, которое по своей сути не выступает, ни регрессивным, ни прогрессивным, а лишь "иным", сохраняя все качественные атрибуты противоречивостей "традиционного" общества.

Последнее, кстати, всего лишь век назад также воспринималось в качестве непонятного и весьма революционного. Соответственно и обучение посредством Интернет-технологий, его проявляющиеся в настоящее время и прогнозируемые в будущем не всегда благоприятные последствия, не могут быть определены в качестве главного виновника возможных драматических перспектив. Речь идет лишь о новом проводнике, механизме, виде социальной ткани отношений, в которых пока продолжает проявляться, в том числе и "темная" сторона человеческих побуждений.

Выводы.
При характеристиках социальных парадоксов, возникающих на базе широкого внедрения сетевого обучения, приходится исходить из понятной сентенции: независимо от того, что мы думаем и как относимся к развитию коммуникационных технологий, их возрастающему вклиниванию в процессы получения профессиональных навыков – они (коммуникационные технологии), если не произойдут события, способные аннигилировать человеческую цивилизацию, будут продолжать совершенствоваться, как качественно, так и количественно, задавая преимущественные, а потом, по всей видимости, исключительные векторы развития социума на глобальном и на локальных уровнях.

Социальные парадоксы, инициируемые данным фронтальным наступлением информационно-коммуникационных технологий, включая и образовательную сферу, формируются, прежде всего, в зонах, где сталкиваются прежние и новые профессиональные и экономические парадигмы. При этом причудливым образом традиционализм экономических интересов, перекочевывающий в передовые социо-техно-реалии, способен существенно нивелировать социальный эффект образования.

На наших глазах разворачивается по-своему эпическая и небезобидная битва за пространство, качество и ресурсную базу сетевого образования. Доминирование на данном поприще известных государств неоспоримо. И здесь нас ожидает не менее напряженное противоборство, нежели в иных привычных сферах мировой конкуренции. В этом также очевиден парадокс: научная мысль как планетное явление в соответствии с великими выкладками В.Вернадского[12], призванная служить процветанию всего человечества, продолжает сегментироваться, оказываясь одним из важнейших элементов борьбы за гегемонию.

Литература

1. Тощенко Ж.Т. Парадоксальный человек: монография. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2008.

2. Тощенко Ж. Т. Фантомы российского общества. –М.: Центр социального прогнозирования и маркетинга, 2015.

3. Рейнгольд Г. Умная толпа: новая социальная революция / Г.Рейнгольд; [пер. с англ. А.Гарькавого]. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2006. – 416 с.

4. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. – М.: ГУ ВШЭ, 2000.

5. Ахаян А.А. Виртуальный педагогический вуз. Теория становления. (Монография). СПб.: Изд. "Корифей". 2001. URL:http://www.emissia.org/theory.htm. – [дата обращения 13.05.2017]

6. Левашов В. К., Сарьян В. К., Назаренко А. П., Новоженина О. П., Тощенко И. Ж., Шушпанова И. С., Саломатина Е. В. Развитие информационно-коммуникационных технологий и перспективы гражданского общества // Социологические исследования. – 2016. – № 9. – С. 13-20.

7. А если без интернета?! Пресс-выпуск № 3346 ВЦИОМа. URL:https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=116148 [дата обращения 13.05.2017]

8. Дудина В. И. Цифровые данные – потенциал развития социологического знания // Социологические исследования. – 2016. – № 9. – С. 21-30.

9. Гаврилов К. А. Контент-анализ блогов для выявления индивидуальных оценок: опыт сравнения с опросными данными (на примере суждений об ответственности) // Социология: методология, методы, математическое моделирование. – 2016. – № 42. – С. 84-113.

10. Давыдов С. Г., Логунова О. С. Проект "Индекс цифровой грамотности": методические эксперименты // Социология: методология, методы, математическое моделирование. – 2015. – № 41. – С. 120-141.

11. Греф считает, что навыкам эмоционального интеллекта нужно учить детей в школе URL:http://tass.ru/obschestvo/3848714. – [дата обращения 10.05.2017]

12. Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. – М.: Наука, 1991.

Статья подготовлена на основе материалов доклада на  ІІ Международной научно-практической конференции "Психологические и социальные проблемы XI века: теория, практика, перспективы" , 27-28 апреля 2017г.  Луганский национальный университет им. Владимира Даля, г. Луганск

 

Literature

1. Toschenko Zh.T. Paradoksalnyiy chelovek: monografiya. – M.: YuNITI-DANA, 2008.

2. Toschenko Zh. T. Fantomyi rossiyskogo obschestva. –M.: Tsentr sotsialnogo prognozirovaniya i marketinga, 2015.

3. Reyngold G. Umnaya tolpa: novaya sotsialnaya revolyutsiya / G.Reyngold; [per. s angl. A.Garkavogo]. – M.: FAIR-PRESS, 2006. – 416 s.

4. Kastels M. Informatsionnaya epoha: ekonomika, obschestvo i kultura. – M.: GU VShE, 2000.

5. Ahayan A.A. Virtualnyiy pedagogicheskiy vuz. Teoriya stanovleniya. (Monografiya). SPb.: Izd. "Korifey". 2001. URL:http://www.emissia.org/theory.htm . – [data obrascheniya 13.05.2017]

6. Levashov V. K., Saryan V. K., Nazarenko A. P., Novozhenina O. P., Toschenko I. Zh., Shushpanova I. S., Salomatina E. V. Razvitie informatsionno-kommunikatsionnyih tehnologiy i perspektivyi grazhdanskogo obschestva // Sotsiologicheskie issledovaniya. – 2016. – # 9. – S. 13-20.

7. A esli bez interneta?! Press-vyipusk # 3346 VTsIOMa. URL:https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=116148 [data obrascheniya 13.05.2017]

8. Dudina V. I. Tsifrovyie dannyie – potentsial razvitiya sotsiologicheskogo znaniya // Sotsiologicheskie issledovaniya. – 2016. – # 9. – S. 21-30.

9. Gavrilov K. A. Kontent-analiz blogov dlya vyiyavleniya individualnyih otsenok: opyit sravneniya s oprosnyimi dannyimi (na primere suzhdeniy ob otvetstvennosti) // Sotsiologiya: metodologiya, metodyi, matematicheskoe modelirovanie. – 2016. – # 42. – S. 84-113.

10. Davyidov S. G., Logunova O. S. Proekt "Indeks tsifrovoy gramotnosti": metodicheskie eksperimentyi // Sotsiologiya: metodologiya, metodyi, matematicheskoe modelirovanie. – 2015. – # 41. – S. 120-141.

11. Gref schitaet, chto navyikam emotsionalnogo intellekta nuzhno uchit detey v shkole URL:http://tass.ru/obschestvo/3848714. – [data obrascheniya 10.05.2017]

12. Vernadskiy V.I. Nauchnaya myisl kak planetnoe yavlenie. – M.: Nauka, 1991.