The Emissia.Offline Letters           Электронное научное издание (научно-педагогический интернет-журнал)  

Издается с 7 ноября 1995 г.  Учредитель и издатель: Российский государственный педагогический университет им. А.И.Герцена. ISSN 1997-8588

Гончаров Сергей Александрович
доктор филологических наук, профессор кафедры русской литературы, Российский государственный педагогический университет им.А.И. Герцена, Санкт-Петербург
gsa@herzen.spb.ru

Гончарова Ольга Михайловна
доктор филологических наук, профессор кафедры русской литературы, Российский государственный педагогический университет им.А.И. Герцена, Санкт-Петербург

Королева Наталья Николаевна
доктор психологических наук, профессор кафедры методов психологического познания, Российский государственный педагогический университет им.А.И. Герцена, Санкт-Петербург
korolevanatalya@mail.ru

Богдановская Ирина Марковна
кандидат психологических наук, доцент кафедры методов психологического познания, Российский государственный педагогический университет им.А.И. Герцена, Санкт-Петербург
biggi66@mail.ru

Проект Юлия Львовна
кандидат психологических наук, доцент кафедры методов психологического познания, Российский государственный педагогический университет им.А.И. Герцена, Санкт-Петербург
proekt.jl@gmail.com 

Методология семиотико-герменевтического анализа мифологизированного образа России

Признание сложной природы современной социокультурной парадигмы, определяющей жизнедеятельность человека, его возможности и потенциалы самореализации, стало тем «моментом истины», который выявил особую значимость гуманитарных задач и решений в общественной жизни. Однако соотношение персональных аспектов существования отдельной личности и общих закономерностей мира действительности все еще нуждается в серьезном осмыслении. Сегодня внедрение информационных технологий, широкое распространение медиапрактик, постоянно возникающие зоны социальных «вызовов» и «рисков» не только усложняют социокультурные условия жизни, но и формируют «мозаичный» тип мировосприятия и мироотношения.

Но если становление личности мыслится как обретение способности к эффективному взаимодействию человека с социокультурными практиками и его участию в продуктивной деятельности в коммуникативном пространстве культуры, то информационной «мозаике» должно противостоять особое познавательное измерение, позволяющее увидеть в субъектной рефлексии соединение «внешнего» (социального и культурного) и «внутреннего» (индивидуально-личностного).

В этом случае методологическое распознавание мнимого – значимого, «мозаичного»  –  целостного, догматичного  –  диалогичного, толпы  –  индивидуальности, подмены  –  сущности, будет базовым основанием для самоопределения субъектности во взаимоотношениях с социокультурой. Ориентация таких взаимоотношений определяется не только пространственно-временными координатами «здесь и теперь», но и необходимо обращена в  прошлое культуры, связанное с ее настоящим и будущим. Современное гуманитарное знание исходит из того, что прошлое получает потенциальное бытие в социокультуре настоящего и актуализуется в культурном опыте  личности и той «коллективной памяти», которую она аппроприирует.

Миф является одним из способов мировосприятия человека, репрезентации и понимания социокультурной реальности и собственного Я. Мифотворческое моделирование и структурирование социального и жизненного мира подчинено законам семиозиса как знакопорождающей деятельности, протекающей в форме тропообразной символизации. Однако изучение процессов, совершающихся в сфере новейшего мифообразования, неизбежно упирается в вопросы о том, как исторически формируется культурный опыт, как современное сознание наследует сложившимся прежде мифам о России, какова роль национального самосознания в условиях интернационализации информационного обмена, как соотносится между собой частное (персональное) и общее в динамике мифообразования – устаревания одних и возникновения новых мифологем.

Традиционная историография настороженно относится к этническим преданиям, к «домыслам» и «вымыслам» и обычно не соотносит их с «реальной историчностью». Между тем их учет оказывается чрезвычайно важным и не только потому, что способствует соединению разных аспектов культуры, на деле проникающих один в другой, но и потому, что самым существенным образом корректирует понимание и интерпретацию ее смысла. Ведь «одна из важнейших презумпций гуманитарного знания», по мнению А. Я. Гуревича, состоит в том, что оно обращено не только к культуре в целом, но и к человеку другой эпохи [1].

Именно в культурном диалоге, как считал М. М. Бахтин, определяются далекие от наивного эмпиризма критерии осмысления исторического, прежде всего – критерий «глубины понимания» <…>, «один из высших критериев в гуманитарном познании» [2,c. 307]. «Смысловые глубины, заложенные в культуре прошлых эпох» [2, c. 334], доступны восприятию и адекватному пониманию только в ориентации на концептуальное представление о культуре вообще как смысловом единстве. Такое единство носит универсальный характер и тесно связано с базовыми коммуникативными стратегиями смыслообразования и смыслопорождения в данной этнокультурной традиции, а также обусловливается механизмами сохранения непрерывной целостности уже созданного и вновь создаваемого смыслового пространства культуры.   

Культурная память и механизмы ее наследования формируют внутренние потенциалы социокультуры, поскольку сама ее сущность такова, «что прошлое в ней, в отличие от естественного течения времени, не “уходит в прошлое”, то есть не исчезает [3]. Фиксируясь в памяти культуры, оно получает постоянное, хотя и потенциальное бытие. Память же культуры строится не только как склад текстов, но и как определенный механизм порождения» [4, c.245].    «Память» культуры, способная соединить прошлое с настоящим, явлена нам, таким образом, и как коммуникативное событие, как со-бытие современного сознания с сознанием прошедших эпох, и потому требует от настоящего не просто понимания или изучения, а понимания-ответа и соучастного диалога. История культуры транслирует свои смыслы, «говорит» своими «языками». «Языки» культуры – это «не только поведенческие стереотипы или вещи, но и обслуживающая их знаковая система, то есть система  определенно взаимосвязанных значений, обозначений, символов и т. д., которые обеспечивают коммуникативность культурной традиции» [3, c. 112]. Каждое явление такого «языка» этноцентрично, поскольку обеспечивается функционированием семантических константных образований, в которых, как считает А. Вежбицка, видит и мыслит себя «национальный характер», в том числе и «русская душа», проявляющая себя в «особой ориентации русского семантического универсума» [5, c. 56]. 

Социальная мифология – это глубинный иррациональный и слаборефлексируемый слой общественного сознания, являющий собой систему историзованных, внедренных в современность мифов – онтологизированных ценностей и смыслов, запечатленных в различного рода семиотических структурах и актуализирующихся в конкретных  социокультурных условиях. Методологические подходы к исследованию этого феномена, несомненно, должны быть связаны с совокупным опытом гуманитарной мысли и достижениями гуманитарного знания в целом.  Междисциплинарность отвечает здесь многомерности национальных мифов, их значимости для разных областей социокультуры и требует интеграции гуманитарного знания, учитывающей своеобразие всех слагаемых, подвергаемых обобщению. Главный принцип обобщения  для междисциплинарной методологии основан на признании определяющей роли человека-субъекта по отношению к миру социокультуры как «диалогической» и «перспективирующей»  позиции.

«Диалог» и «перспектива» активизируют субъектность, поскольку противостоят монологизму техник манипуляции, лишающих человека собственных социальных и антропологических ресурсов. Процесс, регулирующий «диалогические» интерсубъективные отношения, – это процесс понимания и деятельность понимания. Именно человек понимающий должен быть главным объектом гуманитарных рефлексий любого уровня и любой направленности. Как раз поэтому междисциплинарное исследование мифологического образа России в своих теоретико-методологических основаниях ориентировано не только на самоценно исследовательское решение задач, но и связано в своей практической результативности с формированием методологически обоснованного мировоззрения современного человека. Интердисциплинарная  гуманитарная методология как целостная познавательно-рефлексивная парадигма, определяющая отношение человека к миру, понимание его смысла и своего места в смысловом пространстве культуры, может дать тот инструментарий (механизмы и практики), который будет способен обеспечить человеку плодотворную самоактуализацию и самореализацию (в том числе  – и в преодолении «рисков» утраты своей социокультурной и этнической субъектности).

Поиск междисциплинарной парадигмы гуманитарного исследования, отвечающей внутренней логике развития науки и запросам социальной практики, связан с переходом от механического объединения знаний, полученных в различных дисциплинах, к выходу на более высокий уровень научной рефлексии, выработке метапозиции по отношению к ним. Целостное понимание человека «невозможно простым суммированием тех методов и полученных с их помощью знаний, которые были выработаны в ходе разрозненного изучения человека биологией, психологией, социологией, культуроведением, самой философской антропологией, невозможно именно потому, что человек — не сумма разных сторон его бытия, а система, то есть их органическая взаимосвязь и взаимодействие. <…> Следовательно, первая задача научной и философской мысли ХХI века — глубокая разработка методологии междисциплинарных исследований человека, адекватной его системной структуре, и открывающей науке новые пути, неизвестные всей прошлой ее истории» [6, с. 13]. Важным в решении данной задачи является определение системообразующих оснований реальностей человеческого бытия и создание междисциплинарного метаязыка для описания и анализа разнородных гуманитарных явлений.  Пути решения данной проблемы могут быть найдены посредством междисциплинарного гуманитарного метаанализа на основании семиотико-герменевтического подхода, систематизации концептуальных идей и подходов, разработанных в философской антропологии, культурологии, филологии, психологии, педагогике, социологии. 

Обоснование семиотико-герменевтической парадигмы междисциплинарных гуманитарных исследований  неизбежно требует методологической рефлексии, осознания тех принципов и теоретических конструктов, которые направляют логику научного познания проблем человеческого бытия, социокультурной реальности, ментальности, сознания, коммуникации.

В конце 20-начале 21 века в науке зарождается новая методологическая парадигма, которую можно обозначить как конструктивистскую, или релятивистскую. Теоретико-методологические ориентиры конструктивистской парадигмы в современный период реализуются в различных социогуманитарных науках: социологии, истории, психологии, культурологи и т.п. Конструктивистская парадигма принимает методологию поснеклассической науки, основы которой были заложены в  философском постмодернистском дискурсе. В то же время, предпосылками ее формирования выступают концептуальные положения феноменологии, социального конструктивизма, дискурсивной психологии и т.п. 

Становление постнеклассической науки в конце 20 – начале 21 века знаменует собой «методологический поворот» в научном познании современности, который проявляется в критическом  переосмыслении традиционных критериев и требований к научному познанию и оформлении нового идеала научности. Прежде всего, кардинально меняется система взглядов на сущность мира и собственно человеческого бытия. Базовыми сущностными характеристиками мира признаются полионтологичность, многомерность, гетерогенность, мозаичность, хаотичность, вероятностность, отсутствие жесткого детерминизма. Происходит снятие оппозиций «субъективное – объективное», «реальное» – «виртуальное», «действительное – вымышленное». Более того, мир становится тождественным его знаково-символической репрезентации в сознании. Поэтому мир  - и репрезентирующее/конструирующее его сознание предстает как текст. «Ничто не существует вне текста» (Ж. Деррида), поэтому весь мир существует как бесконечный и безграничный текст, определяясь его интерпретациями [7]. Мир постмодерна – это реальность семиозиса, где знак предшествует вещи и заменяет вещь. Значения в тексте относительны и условно рядоположны, не образуют иерархической структуры.  Отсюда следует один из базовых принципов постмодернизма – «интертекстуальность», согласно которому, современный человек не производит новые смыслы культуры (тексты), а рекомбинирует их в определенной семантической системе координат, получая иерархию «текстов в тексте», конструкцию цитат. Таким образом, текст-реальность, отражающий постмодернистское сознание, предстает как гипертекст – конгломерат «вложенных друг в друга» или «пересекающихся», «соприкасающихся» миров-цитат-смыслов-текстов,  имеющий сложную нелинейную (сетевую) структуру.

На смену иерархической организации мира приходит «сетевая», предполагающая отсутствие единого центра, всеобщность связей, их динамичный и гибкий характер. Строение мира и человеческого сознания в постмодернистской философии описывается термином «ризома» (Ж. Делез, Ф. Гваттари). Буквально термин означает вид корневой системы растения,  характеризующейся отсутствием стержневого корня и состоящей из переплетающихся, спонтанно отмирающих и развивающихся побегов. Используя метафорический принцип, авторы характеризуют современный мир как многомерную и постоянно изменяющуюся сеть смыслов, лишенную центра. Сеть сохраняется и является жизнеспособной  благодаря динамично возникающим связям и «локальным центрам», интегрирующим смысловые потоки [8].

С этим связана еще одна сущностная черта человеческого бытия и сознания как текста -  интерактивность, коммуникативность.  В отличие от  философии модерна, провозглашающей ценность Я, в постмодернистской философии декларируется исчезновение традиционного, стабильного, социально детерминированного субъекта. Поле опыта уже не вмещается в рамки отдельно существующего внутреннего «Я», но существует как интерсубъективное пространство. На смену изолированному субъекту приходит особая система «Я-Другой», Я как субъект диалога, своеобразное «микрообщество» - Я, жизненный мир и Другой [9]. Основным способом существования мира и самовыражения субъекта становится контакт с другими субъектами – непосредственный или опосредованный (через текст, произведение искусства и т.п.). [10]. Диалогичность, коммуникация становятся способами существования самого мира и человека в мире,  - мир предстает как потенциально бесконечный и многомерный текст, создаваемый и изменяемый людьми в коммуникативных процессах.

Таким образом, основными характеристиками постнеклассической науки выступают:  методологический плюрализм, признание синтеза рациональных и внерациональных способов постижения истины; определение цели научного познания как конструирования моделей мира, а не открытия истин; постулирование принципиальной множественности моделей и концепций описания изучаемой реальности, опосредованность получаемых знаний субъективностью ученого, включенного в сложные социокультурные связи и отношения, повышение значения и роли аксиологических факторов в научном познании, определении предмета научного познания как нелинейных саморазвивающихся систем; использование в естествознании методов гуманитарных наук и стремление к синтезу наук и природе и духе, повышение роли рефлексии и коммуникации в научном познании [11].

Репрезентация мира в сознании, конструируемая с помощью языка, есть текст, дискурс. В связи с эти основными методами исследования выступают дискурсивный анализ, интерпретация текстов, рефлексивное обсуждение. Процесс создания и поддержания социального мира осуществляется посредством дискурсов; социальные нормы и социальные представления складываются, передаются  и закрепляются в коммуникативных актах через знаковые системы, прежде всего, естественного языка.

Опредмечивание и функционирование образа – представления в сознании и интерсубъективной реальности осуществляется посредством знаков и знаковых систем. Интегратором различных форм  бытия, упорядочивающей структурой собственно человеческих реальностей, выступает семиозис  - означивание человеческим сознанием предметов и явлений природного и социального мира и интерпретация их как знаков, порождение значений и смыслов и их понимание. Семиотизация как процесс культуры направлена на повышение упорядоченности, направленной на социоантропологическое выживание человека в мире. Иными словами, сознание и само бытие человека в мире неотделимо от означивания и осмысления мира,  от знакового характера отражения и конструирования интерпретаций мира. Человек взаимодействует с объективным миром через призму социокультурной реальности, имеющей знаковую природу; образы сознания есть семантизированные образы; вне знаковых систем невозможно накапливание, обобщение и структурирование опыта, социальная и межличностная коммуникация, объяснение мира и прогнозирование будущих событий.  Мир, собственное сознание и сознание другого  раскрывается человеку посредством семиотических структур, образуя единое знаковое пространство человеческого бытия и сознания - семиосферу. Семиотическая деятельность является неотъемлемой частью любого вида человеческой деятельности, порождает коммуникативные процессы, обеспечивает накопление, систематизацию и хранений знаний и опыта. Соответственно, социокультурные, психические и даже природные явления, включенные в человеческий мир, могут быть исследованы и описаны на языке семиотики. Семиотико-герменевтическая конструктивистская парадигма гуманитарного знания предполагает рассмотрение проблемы жизнедеятельности современного человека, гуманитарных феноменов в контексте знаково-символической организации сознания и культуры, смысловой структуры деятельности и взаимодействия людей. Семиотико-герменевтическая парадигма (в терминологии Т.М. Дридзе, «семиосоциопсихологическая»), интегрирующая методологию семиотики, «понимающей социологии», герменевтики, постнеклассической психологии, содержит возможности построения широкого спектра концептуальных моделей процессов социальных коммуникаций, информационного обмена, порождения и понимания смыслов человеком во взаимодействии с миром и другими людьми [12]. Метамоделирование сознания, деятельности и общения посредством языка и методологии семиотики, глубинное понимание сущности, структурой организации и функционирования знаково-символической деятельности раскрывает широкие возможности для становления интегративной теории человекознания, включающей биологические, психические и социокультурные аспекты человеческого бытия. Семиотико-герменевтический метаанализ является эвристичным методом изучения знаковых структур как образующих жизненного мира современного человека, систематизации различных концептуальных подходов гуманитарных и естественных наук. В соответствии с вышеизложенным, разработка постнеклассической междисциплинарной методологии социогуманитарного исследования на базе семиотико-герменевтической парадигмы  предполагает исследование проблем целостного глубинного восприятия и понимания человеком знаковых систем в феноменальном потоке взаимодействия с предметной и социокультурной средой, воплощения смыслов в значениях в процессе взаимодействия с другими людьми и рефлексивного диалога, поливариантного понимания глубинных смыслов  современной культуры, сознания и самосознания личности. Семиотико-герменевтический анализ позволит определить внутренние механизмы мифотворчества, выявить динамические, структурные, генетические и функциональные закономерности мифологизированного образа России. Предлагаемый методологический подход служит основой для разработки стратегий интерпретации и понимания ключевых мифологем в образе страны, для управления процессами мифодизайна с целью содействия развитию Российского общества, формирования диалогического согласия и толерантности в мире социокультурного разнообразия. Реализация методов семиотико-герменевтического анализа и интерпретации социальных мифов открывают новые пути решения проблем конструктивного и деструктивного влияния мифов на сознание и социальное поведение, становление гражданского самосознания и этнокультурной идентичности современной молодежи.

Литература

1. Гуревич А.Я. История – нескончаемый спор. М., 2005.

2. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М. 1979., с. 307

3. Чистов К.В.  Народные традиции и фольклор: Очерк теории. Л., 1986.

4. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Роль дуальных моделей в динамике русской культуры (до конца XVIII века) // Успенский Б. Избранные труды. Т. 1. М., 1994. С.  245.

5. Вежбицка А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.

6. Каган М.С.  Введение в историю мировой культуры  СПб., «Петрополис», 2003.

7. Руднев В.П. Словарь культуры ХХ века. - М.: Аграф, 1997.

8. Ильин И.П.  Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм. М., Интрада, 1996.

9. Можейко М.А. Постмодернистская чувствительность // История философии: Энциклопедия. — Мн.: Интерпрессервис; Книжный Дом.  2002.

10. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования).

11. Степин В.С. Философская антропология и философия науки. М. : Высш. школа, 1992.

12. Дридзе Т.М . Экоантропоцентрическая и  семиосоциопсихологическая  парадигма для интеграции социогуманитарного научного знания в исследовательскую, социально-диагностическую и социально-проектную практику // Мир психологии. – 2000. – № 2. – С. 10–26.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Образ России во временной перспективе: от культурогенеза социального мифа  к картине мира современной молодежи», проект № 09-03-00028а.

Рекомендовано к публикации:
А.А.Ахаян, доктор педагогических наук, член Редакционного Совета